Срубить Крест - Страница 43

К оглавлению

43

— Петрович, сруби Крест! — Я кричал, как только мог, потому что коса смерти уже замахнулась над трибунами, над городом, над всем полумиллионным населением Изумрудной, и с проклятого рюделевского коммутатора шло по сотне смертоносных импульсов в секунду. — Крест — это смерть! Сруби его! Всем роботам — огонь по Кресту!

Холм, на котором располагался радиохрам, был хорошо виден отсюда. Роботы ударили по нему все разом. Я увидел, как падают деревья на вершине холма, открывая сверкающее перекрестье антенны, увидел, как она рухнула, а секунду спустя большой клуб дыма взметнулся на её месте, и до нас донёсся грохот взрыва.

— Сигналы исчезли, — сказал Петрович.

Я огляделся. На трибунах царила паника — десятки, может быть, сотни мгновенно погибших заставили разбегаться остальных.

— Ты снова проиграл, Рюдель, — сказал я, нагибаясь над поверженным врагом. — Люди Изумрудной больше никогда не будут умирать раньше времени. Но за твою жизнь я не ручаюсь.

— И всё-таки ты не будешь королём, — прохрипел он. Его пальцы стискивали рукоятку мизерикорда, и он поднёс лезвие к горлу. Но я не мог позволить ему умереть так легко. Ударом ноги я выбил у него стилет и приказал роботам стеречь Рюделя.

Опустевшие трибуны были усеяны телами тех, кого успел скосить Крест. На «Грифе» поднялся трап и захлопнулся люк. Бледная, но решительная бабушка отдавала какие-то распоряжения на спутник невидимому Ивану. Вздрагивала, прижимаясь к Фею, Виола. И я никак не мог понять, кого же здесь не хватает.

Бабушка поняла это раньше меня. Она взяла меня за руку и повернула лицом к трибунам.

Я шагнул вперёд, ещё не веря, что случилось непоправимое. Но на этот раз Рюдель сказал правду.

В нескольких метрах от меня, устремив в изумрудное небо навсегда остановившиеся глаза, лежала Ганелона.

Нет, Тина.

Глава 19.
Обещание долгой жизни

Мне трудно рассказывать о событиях, происходивших на Изумрудной в последующие дни, — я не был их свидетелем. Смерть любимой девушки настолько потрясла меня, что я не смог оставаться на этой планете, где буквально всё напоминало мне о ней.

Снова и снова повторял я в памяти каждое движение финального боя, когда жизнь и смерть Рюделя были в моих руках, укоряя себя за то, что не зарубил этого выродка. На глазах у тысяч людей он пытался прикончить меня ударом в спину, а я пожалел его и не убил, как собаку, а в результате погибли Тина и ещё тысячи людей.

Ах, как он рвался к абсолютной власти, этот красавец без совести и принципов! С помощью Креста он мог тайно убить любого жителя планеты, и всё чаще пользовался своей адской установкой. Так он убил придворных, охранявших конюшню, убил Илию и многих других. Но убийство нажатием кнопки не доставляло ему удовольствия. Убить человека собственными руками, на глазах у всех, вызывая всеобщий ужас и восхищение, — вот что было для него истинным наслаждением.

Заполучив каким-то образом Волшебное копьё, Рюдель, и без того сильнейший боец на планете, стал непобедим. Неуклюжие, закованные в неудобную броню кавалеры не умели наносить точных ударов на большой скорости. Как бы стремительно ни атаковали они друг друга, в последний момент всадники придерживали коней, и их удары уже не представляли серьёзной опасности. Волшебное копьё дало Рюделю возможность бить без промаха на полном скаку. Он давал своему чудовищному коню изрядную дозу допинга, и тот мчался как молния. К тому же Волшебное копьё было почти на полметра длиннее, чем копья кавалеров, так что Рюдель поражал своих противников, практически не получая ответных ударов.

Рюдель был совершенно уверен, что расправится и со мной. Сомнение закралось в его сердце лишь в самом конце, и он сделал неуклюжую попытку устранить меня. Благодаря предусмотрительности моей бабушки эта попытка не удалась.

Он не мог убить меня с помощью Креста, но мог убить мою лошадь. Подослав мне с помощью дядюшки Теодора великолепного коня, он настолько уверился в успехе, что не старался устранить меня физически.

Разгадав тайну Креста, я понял и всё остальное. Мне стало ясно, почему Рюдель так упорно охотился за моими лошадьми. Опасаясь вмешательства Земли, он остерегался трогать меня — ему было достаточно одержать победу в бою. Сев на Заката, я в первой же схватке был обречён на поражение. Меня спасло только то, что, выбравшись из подвала, я не успел послать к Фею за лошадью, был вынужден выступать на Росинанте и вовремя заметил в руках у судьи подозрительный прибор.

Закат должен был погибнуть на скаку, за секунду до столкновения с противником, — именно об этом говорил Рюдель судье, выходя из радиохрама. Кодекс конного боя не знает исключений: боец считается побеждённым, если упал на землю. Но я выступил не на Закате, а на Росинанте, а следующий бой судья с помощью Петровича проспал и не смог вовремя нажать кнопку. Тогда-то разгневанный Рюдель украсил скулу недотёпы судьи огромным синяком…

В день финала присутствие Петровича не позволило судье воспользоваться излучателем. Но я включил блок-кольцо и этим обездвижил Петровича, а судья, понимая, что Рюдель вторично не простит ему бездействия, всё же рискнул достать прибор и убил мою лошадь, после чего сбежал под охрану своих стражников. К счастью, бабушка привезла мне Баязета. А потом заработал Крест.

Очевидно, в глубине души Рюдель всё же допускал возможность поражения и принял свои меры. Поняв, что для него всё потеряно, он включил Крест дистанционным пускателем. Крест заработал и прежде всего скосил тех, кто служил Рюделю верой и правдой, в том числе и птиценосого судью. Но самой первой его жертвой была Ганелона.

43